Иллюзии правосудия

Вернулся с судебного процесса - рассматривался вопрос о продлении другу-предпринимателю меры пресечения в виде заключения под стражу. Обычно случается писать тексты в блог, излагая мысли обобщенно, но сегодня, пожалуй, не откажу себе в удовольствии рассказать про частный случай.
Впечатлений масса, сразу хочется ими поделиться - авось кто из лиц, творящих правосудие в нашем регионе прочитает.
Дворец правосудия, в котором мне в этот раз пришлось наблюдать за жалкими попытками адвокатов найти справедливость, расположен на улице Железнодорожной. Типовое здание суда, аналогов - масса по области. Проектировал здание, по слухам, институт, который строил по области коровники и другие сельхозсооружения. Символично и немного смешно, хотя по заверения пензенских коллег-юристов “в таких условиях в Пензе даже мировые судьи не работают”. Ну и ладно: мы же не за комфортом пришли, а за правосудием!
Жесткий досмотр со стороны судебных приставов на входе : рамка, ручной металлодетектор, личный досмотр портфеля - генерал Ткаченко не дремлет!
Театр начинается с гардероба, а вот в суде гардероба не найдешь. Всю одежду приходится носить с собой.
Поднимаемся на 3-й этаж и терпеливо ждем. С любопытством наблюдаю, как следователи и прокуроры по одному заходят по кабинетам судей - как к себе домой. Ну что ж, наверное, такую традицию гостеприимства так быстро не сломать! Периодически выходят конвоиры и выгоняют всех на общую лестницу - якобы для безопасного подъема заключенных в зал судебных заседаний. За 40 минут приходилось бегать туда-сюда раза четыре - крайне неудобные порядки заведены сотрудниками Фемиды в этом ведомстве.
В 11.40 (хотя судебное заседание назначено на 11.00) выходит секретарь судьи и с радостью сообщает, что судебный процесс начнется не раньше 14.00. Ну, а что - мы не гордые - команда из 12 человек срочно на ходу корректирует свое расписание под суд, отменяет все встречи и идет обедать, мысленно поставив крест на всем запланированном на день.
Скоротав похищенные 3 часа, возвращаемся в суд. Начинается главное действие.
Действующие лица:
Судья - очаровательная женщина, об имени которой пел в своей песне про стюардессу еще Владимир Пресняков, производит самые лучшие впечатления. Черная мантия, черные волосы и, по-моему, черные глаза. Строгая и от того кажущаяся справедливой.
После представления обвиняемого, защитников, следователя и прокурора судья интересуется таким большим числом присутствующих и любезно разрешает всем “тихонько наблюдать за происходящим, обязательно выключив телефоны”. Я, как присутствующий, так и сделал.
Кстати, отвлекусь на минутку: сегодня изощренным потребителям - нам с Вами - предлагается масса интересных мероприятий, начиная от театров, кино и клубов, заканчивая квестами, пейнтболами и лазертагами. Так вот, в следующий раз, выбирая между концертом, цирковым представлением и судом, выберите посещение судебного процесса. Это бесплатно, познавательно и увлекательно, но не смешно. Зато после парочки таких посещений Вы совершенно точно переосмыслите свою жизнь, а ,лишь на минуточку представив себя в роли одного из участников уголовного судопроизводства, поймете чувства человека, оказавшегося без приговора суда в стеклянной клетке.
Возвращаемся в зал судебного заседания. Продолжаем представлять действующих лиц:
Следователь - очень грузный мужчина без определенного возраста. Меня всегда интересовал вопрос: сколько раз можно подтянуться на перекладине, имея 150 кг собственного веса. Хотя, может быть, на следователей полиции аттестационные нормативы не распространяются. Весь судебный процесс следователь сидел красный, как рак. Было жарко.
Прокурор - сотрудник областной прокуратуры, молодой парень из известной в Саратове следственно-прокурорской династии. Подтянутый, стройный - производящий самые лучшие впечатления. Пришел подготовленным (в отличии от следователя), взял с собой надзорное производство.
Секретарь судьи - молодая симпатичная блондинка. Все при ней.
Конвоиры - три сотрудника полиции, которые должны обеспечить безопасность суда и исключить побег заключенного, находящегося в стеклянной клетке. Помимо этого, у конвоиров есть еще три вспомогательных задачи. Первая - исключить разговоры родственников и друзей с заключенным, “а иначе выгоним из суда”. Вторая - носить судье какие-то документы во время судебного процесса, “кто-то просил срочно подписать”. И третья задача - подмигивать секретарю судебного заседания, так как “все при ней”.
Адвокаты - два очень разных представителя этой древнейшей профессии.
Василий Васильевич (или сокращенно - ВасьВась) - почетный адвокат РФ, несколько десятилетий возглавлявший один из саратовских судов - всегда молодой душой оптимист, умеющий поддержать родителей и обвиняемого в самые трудные минуты.
Антон - молодой пензенский адвокат, которому, пожалуй, первому в России в его возрасте было присвоено звание “почетный”. Реалист. Разбуди ночью - расскажет наизусть уголовно-процессуальный кодекс и многие постановления Пленума. Антон, приезжая в очередной раз на судебные процессы в славный город на реке Волга, восклицает “У вас тут обалдели все что ли?”
Обвиняемый - юрист и бизнесмен Дима. От всего происходящего у него выпали оставшиеся волосы. Этим он стал похож на нашего Президента, у которого от липецкого судопроизводства тоже волосы на голове повыпадали.
Публика: родители и супруга обвиняемого, коллеги и друзья. Ведут себя спокойно, что очень странно. На первых трех заседаниях об избрании и продлении меры пресечения кричали, громко ругались, плакали, падали в обморок, заявляли о беспределе. В этот раз все тихо: слезы закончились, лекарства выпиты, про беспредел кричать смысла нет - и так все все знают.
Все лица представлены. Судебное представление начинается со стадии ходатайств.
Адвокаты представляют документы на обвиняемого. Дипломы, грамоты, награды, документы, характеризующие личность обвиняемого. Документы о семейном положении: жена в декретном отпуске по уходу за ребенком, годовалый ребенок, нуждающийся в уходе и лечении, отсутствие кормильца. Справка из тюремной больницы о том, что обвиняемый месяц пролежал в тюремной больнице, ему сделана операция. Гарантийные письма от родителей о готовности внести за своего ребенка необходимый по закону залог, справки из банка о наличии всей суммы на банковском счете, документы на квартиру, в которой можно разместить сына под домашним арестом, необходимые бумаги на установку электронного оборудования для контроля за соблюдением условий домашнего ареста. Справка из УФСИНа, подписанная генералом Гнездиловым о том, что домашний арест - эффективная мера, а лиц, находящихся в розыске по причине побега из-под данной меры, по состоянию на ноябрь 2016 г. в регионе нет. Документы, подтверждающие незаконность и неэффективность следственных действий на протяжении 1,5 лет. Решение суда, которым признаны незаконными действия следователя. Постановления прокуроров разных уровней, которым указывается на принятие мер прокурорского реагирования к нерадивому следователю. Постановления начальника следственной части, который отменил несколько незаконных постановлений следователя. Ответ главного заместителя прокурора города, в котором указано, что нерадивые сотрудники прокуратуры, некачественно осуществившие прокурорский надзор по данному делу, уволены из рядов прокуратуры, а одному из них указано на неподобающее поведение. Про 64% отмен в апелляционном порядке в Саратовском областном суде по жалобам Димы в рамках данного уголовного спора. Про вступившие в законную силу решения арбитражных судов всех уровней, подтвердивших его правоту в споре с потерпевшим и имеющих преюдициальное значение. Про Конституционный суд, который принял жалобу Димы к рассмотрению и совершенно точно теперь будет вынесено определение или постановление о толковании ст. 108 УПК РФ. А это слава для силовых структур нашего региона. Теперь будет что почитать про Саратов в информационно-правовых системах “Консультант Плюс” и “Гарант”. Про Совет по правам человека при Президенте РФ, федерального бизнес-омбудсмена и Генпрокуратуру, которые официально взяли дело на контроль.
Судья, о чудо, несмотря на возражения прокурора и следователя о приобщении некоторых бумаг, приобщает все (вообще все) к материалам дела. В этот момент у меня возникает первая иллюзия справедливости. Появляется желание сразу после судебного процесса сбегать в цветочный магазин и принести букет цветов этой замечательной женщине.
Начинается стадия оглашения ходатайства. Встает следователь и начинает нудно и долго зачитывать свой 10-страничный труд, в котором перечисляет мероприятия, которые он за 1,5 года следствия и 6 месяцев нахождения обвиняемого под стражей, так и не смог сделать. Торжественно сообщает, что уголовное дело у него забрала область и он вообще больше им заниматься не будет. В конце ходатайства следователь просит у суда продлить срок заключения Димы под стражей еще на 1 месяц, чтобы тот встретил Новый год в компании сокамерников.
Суд задает вопросы следователю, уточняя, в чем особая сложность дела. Иллюзия справедливости во мне нарастает. Что-то покряхтев про 20 томов дела, 4 обвиняемых и 1 потерпевшего, следователь пытается опуститься на свой стул, который, к слову, не совсем приспособлен для таких больших следователей. Однако адвокаты буквально набрасываются на последнего, интересуясь причинами медлительности в производстве следственных действий и мотивами, например, назначения компьютерной экспертизы по изъятой год назад технике накануне судебного процесса.
Суд довольно кивает, что со стороны создает видимость судебной поддержки аргументов защиты.
Устав от такого длительного чтения, тем более, стоя, красный, как рак, следователь опускается на свое место. Обвиняемый громко шепчет,что с удовольствием поменялся бы со следователем местами. Все слышат, но сохраняют благопристойный образ отстраненности. Да и не бывает таких чудес по мановению волшебной палочки.
Следующим держит слово прокурор. Благо после расширенного заседания Совета Общественной палаты по избранию мер пресечения оргвыводы сделаны. Прокурор говорит развернуто по форме, но однообразно по содержанию. Удовольствия или пользы от его речи для других участников процесса, по-прежнему, нет. Хотя это уже не манекен, но состязательности в судебном споре он не делает. Прокурор поддерживает следователя в его желании помучить обвиняемого нахождением в СИЗО, потому что “следователь все сказал правильно”.
Наступает черед обвиняемого. В этот момент всем дружно захотелось в туалет после 2-часового заседания. Это нормально - все мы люди.
После 10-минутного перерыва продолжаем. Судья, по-прежнему, очень корректна, вежлива - впечатления о ней самые лучшие.
Обвиняемый - юрист по первому образованию говорит складно, красиво и аргументированно. Приводит огромное число ссылок на нормы закона, судебную практику высших судов, прецеденты Европейского суда по правам человека. Мысленно задаю себе вопрос: “у них что, в СИЗО такая мощная правовая библиотека?” Видно, что судья и другие участники процесса заслушиваются его речью. В которой ни одного аргумента к состраданию - только четкие юридические выкладки - шесть месяцев в СИЗО серьезно закалили.
Выступают адвокаты обвиняемого: приводят ссылки на свежие постановления Пленума Верховного суда, по которым обвиняемых по такой категории споров предпринимателей нельзя заключать под стражу. Рассказывают о потерпевшем, который в своем заявлении считает виновным другое лицо. О полном отсутствии каки-либо данных о причастности Димы к вменяемому преступлению, кроме справки сотрудника городского ОБЭП (!!!) Просят поместить под домашний арест - благо все основания для этого есть. В заключении приводят убийственный процессуальный аргумент - в ходатайстве о продлении заключения под стражу, которое согласовал руководитель следственного органа субъекта РФ кто-то исправил согласованный срок заключения под стражу, тупо зачеркнув ручкой несколько цифр. При этом никаких заверений “исправленному верить” в тексте нет. Ну, то есть, представьте себе, вышел закон об установлении подоходного налога (НДФЛ) в размере 13%, а Президент при утверждении закона взял и зачеркнул цифру “13”, исправив ее на цифру “20”. Так и здесь.
Судья, услышав это, радостно заерзала на своем кресле. Сложилось впечатление, что ей все больше и больше нравился сегодняшний процесс и аргументы адвокатов.
А во мне зрел план: такому хорошему судье нужно прислать не букет, а целую корзину роз. С курьером. И записку приложить “Какой же Вы хороший судья!»
Так, выбирая мысленно, какие цветы подарить, мы из стадии исследования доказательств скорочтением-полушепотом быстро перешли к стадии прений и реплик, от которых прокурор и следователь отказались. А адвокаты и обвиняемый, конечно же, не упустили возможности обобщить свои доводы и кратко красиво изложить их еще раз. Больше всего запомнились отрывки фраз: “дайте человеку возможность встретить Новый год с семьей” и “это издевательство нужно прекратить”.
Судья торжественно объявил свое удаление в совещательную комнату на 25 минут для совещания со своей совестью и разумом и подготовки судебного акта.
Все вышли в коридор. Конвоиры попросили родителей и друзей обвиняемого отойти подальше, ведь они поведут “опасного обвиняемого”, Видели бы вы глаза матери и жены, от которых бегом уводят сына и мужа в конвойный закуток. С которым за полгода заточения следователь не разрешил ни одного свидания. Мотивировка простая - через родственников Дима может воздействовать на свидетелей и потерпевшего. Когда же Дима попросил свидания с годовалым сыном, не умеющим даже разговаривать - ему просто отказали, без указания причин и мотивов.
В коридоре суда все стали оживленно обсуждать прошедший судебный процесс и делать ставки на результат. Оба адвоката в один голос заявили, что будет продление стражи, но с частным определением в адрес следствия. Родители сомневались. Мне не давали покоя следователь с прокурором, которые в коридоре со всеми вместе дожидались оглашения решения. Значит волновались за результат! Хотя все прошлые разы резолютивная часть их не интересовала и, едва появлялась малейшая возможность, они сразу убегали из суда раньше всех. Вся остальная публика делали ставку на отказ в продлении стражи.
Ну вот, нас зовут в зал судебных заседаний. Барабанная дрожь! Судья, которая мне внезапно разонравилась, оглашает судебное постановление. Тихо-тихо, как-будто виноватым голосом она зачитывает все аргументы следствия на 4 листах и лишь одной строчкой “доводы защиты суд отклоняет” эта героиня песен Владимира Преснякова вдребезги разбивает мои розовые очки!
Вот и все! Лебединая песня про запрет заключения под стражу предпринимателей по экономическим спорам, которую уже год поет председатель Верховного Суда оказалась кукареканьем. В Саратове Лебедев - не авторитет!
А я смотрю в эти радостные глаза прокурора и следователя и думаю что-то очень нецензурное, чего раньше за собой совершенно не замечал.
Правосудие по уголовным делам ярко вспыхнуло в ноябре и так же стремительно угасло! Или, быть может, и вспышки не было? А была иллюзия... Иллюзия правосудия...